пятница, 24 мая 2013 г.

«Чувствую зловоние мирной жизни». 150 лет назад родился Габриеле Д’Аннунцио


Игорь АЗАРОВ

Всякий вздор почему-то очень хорошо запоминается. С детских лет помню строчки из глупейшей (не верите — прочитайте сами) «Советской азбуки» Маяковского — это 1919 год:
«Фазан красив. Ума ни унции.
Фиуме спьяну взял д’ Аннунцио»
С унциями  и фазанами все ясно. А вот про Фиуме и Д’Аннунцио — разговор впереди. Будем считать, что Маяковский своими тремя предложениями дал нам схему повествования. Впрочем, порядок изложения материала — это уже моя забота.
  
После Первой мировой войны рухнули четыре великие империи — Австро-Венгерская, Российская, Германская и Османская.
Из державы Габсбургов победители «выкроили» новые государства — Чехословакию, Венгрию, Австрию и Королевство сербов, хорватов и словенцев, т.е. будущую Югославию. Ряд территорий оказались спорными — в их числе Фиуме (Риекка), порт на Адриатике. Этот город хотели получить и югославы, и итальянцы, да и Австрия была бы рада сохранить для себя выход к морю. Пока политики решали, авантюристы действовали. Власть в Фиуме (там была большая итальянская община) захватил (08.09.1919) поэт и герой прошедшей войны Габриеле Д’Аннунцио. Он опирался не только на местных жителей, но и на отряды ардити (т.е. «пылкие»), свою «армию» — анархистов, социалистов, демобилизованных солдат, разорившихся лавочников, крестьян, безработных.
Официальная Италия захвата Фиуме не поддержала, и премьер Франческо Нитти приказал генералу Пьетро Бадольо выгнать Д’Аннунцио из захваченного города. Черта с два!
На сторону поэта перешел 25-тысячный гарнизон, более того — даже некоторые корабли ВМФ Италии. Д’Аннунцио удерживал власть над Фиуме почти полтора года! У нас принято смеяться над нововведениями Д’Аннунцио — «Революционную конституцию» для Фиуме он написал в стихах, ввел непременное музыкальное образование населения в ранг конституционной нормы, объявил пиратство главным источником «государственных доходов», а кокаина в городе было часто побольше, чем хлеба.
Но «режим Д’Аннунцио» признал равенство всех граждан — вне зависимости от расы, языка, вероисповедания, сословной принадлежности и пола; женщины получили все политические права; «государство» гарантировало прожиточный минимум, пенсии, пособия и защиту интересов трудящихся. Именно тогда Д’Аннунцио сказал: «Настоящий поэт тот, кто может создать идеал и предположить его в дар своим братьям».
Своему политическому конкуренту, Бенито Муссолини, наш герой писал так: «Я рискнул всем, и теперь я — хозяин Фиуме. А вы, вы дрожите от страха! Если хотя бы половина Италии обладала храбростью жителей города и моих ардити, мы были бы уже властителями мира».
На гербе Республики Фиуме был гордый девиз: Quis contra nos? — «Кто против нас?»
Но против были многие. Мирный договор в Рапалло поставил Д’Аннунцио в критическое положение — 26 декабря 1920 года он сложил полномочия правителя и военного коменданта Республики Фиуме и — получив, кстати, гарантии безопасности не только для себя, но и для своих сторонников, — покинул город.
Значительная часть ардити сразу же перебежала к Муссолини — в фашисты.
Сам Д’Аннунцио поселился близ озера Гарда и занялся созданием Партии трудящихся — по образцу британских лейбористов. Он не собирался уходить из политики!


«Фазан красив»

Габриеле Рапаньетта Д’Аннунцио появился на свет 12 марта 1863 года в семье дворянина, мэра городка Пескара — на Адриатическом побережье Италии. Жгучий контраст между набожной, кроткой матерью и совершенно неуправляемым, буйным, развратом отцом, видимо, с ранних лет наложил отпечаток на психику Габриеле. Ему всегда хотелось быть в центре скандала, а рано проснувшаяся сексуальность не только определяла его творческие поиски и стиль жизни, но и не покидала Д’Аннунцио практически до его последних часов. Он был типичный сексуальный агрессор. Самый первый скандал разразился, когда совсем еще маленький Габриеле сделал настойчивую попытку направить руки одевавший его монахини к своим гениталиям. Потом, повторяюсь, до конца жизни — сплошной загул, с дуэлями, скандалами и сексуальными экспериментами всех видов.
При этом Д’Аннунцио был весьма дурен собой. Посвятивший итальянцу биографический очерк поэт и переводчик Илья Кормильцев внешность нашего героя описывает так: «Маленький лысый мужчина с огромным носом и рыбьими глазами навыкат, глазами маньяка или гения». И далее: «В отношениях с женщинами Д’Аннунцио был крайне эгоистичен и не всегда бескорыстен, что не помешало ему остаться в памяти современниц великим любовником».
Кстати, много интересного можно узнать из очерка о Д’Аннунцио как раз в книге «100 великих любовников».
Его секрет лучше всех, наверное, поняла Айседора Дункан — одна из немногих, кто сохранил в отношениях с Д’Аннунцио холодный рассудок: «Этот лысый невзрачный карлик в разговоре с женщиной преображался, прежде всего в глазах собеседницы. Он казался ей почти Аполлоном, потому что умел легко и ненавязчиво дать каждой женщине ощущение того, что она является центром вселенной».
Так что Владимир Владимирович Маяковский против истины погрешил — «фазан» был вовсе не красив. И это лишний раз доказывает затасканную истину: женщины любят ушами!



«Ума ни унции»

И тут сразу, не приступая к рассказу, отметим: чушь, Д’Аннунцио был умен и исключительно талантлив. Его влияние на современников — литераторов, критиков, музыкантов, художников, актеров — было огромным. Восторженные строки посвятил итальянцу сам Николай Гумилев:

И, конь встающий на дыбы,
Народ поверил в правду света,
Вручая страшные судьбы
Рукам изнеженным поэта.

Кстати, в 1904 году полное (на тот момент) переводное собрание сочинений Д’Аннунцио было издано в Киеве. А в 2010 году роскошный 6-томник Д’Аннунцио увидел свет в Москве — значит, читают!
Литературный успех нашего героя тоже был скандален. Первый поэтический сборник Габриеле издал в 16 лет, на папочкины деньги, причем как-то сумел дать в газеты объявление о своей внезапной и загадочной смерти — конечно, был раскуплен весь тираж!
К началу Первой мировой войны Д’Аннунцио был весьма известным, благополучным, богатым и … предельно скандальным автором. Его спектакль (балет) «Мученичество Святого Себастьяна» (1911 г.) — музыку написал Клод Дебюсси, декорации и костюмы создал Леон Бакст — вызвал гнев архиепископа Парижа; католического мученика играла … Ида Рубинштейн — женщина, еврейка, лесбиянка!
А в России «Пизанеллу» Д’Аннунцио ставил сам Всеволод Мейерхольд — тоже с Идой Рубинштейн.
Первая мировая война — второе дыхание для Д’Аннунцио, которому перевалило за пятьдесят. Я согласен с Ильей Кормильцевым, который пишет: «Д’Аннунцио, ставший авиатором в пятьдесят два года, вызывает большее уважение, чем Гайдар, командовавший полком в шестнадцать. Первому, в отличие от второго, было что терять».
Вообще участие именитого и немолодого писателя в дерзких вылазках торпедных катеров, переход в авиацию, смелые полеты, потеря глаза… Потом захват Фиуме… Это биография кондотьера эпохи Макиавелли и Чезаре Борджиа — Габриеле Д’Аннунцио поздновато явился в этот мир! Итак, «ума ни унции»? С умом было как раз очень неплохо. «Ни унции» — это о чувстве самосохранения.
После Фиуме, даже порастеряв значительную часть своей славы и воинства, Д’Аннунцио был единственным политиком, который мог противостоять фашистам Муссолини. Их взаимоотношения были запутанные, как говорят, «вместе тесно, а врозь скучно».
13 августа 1922 года на вилле «Витториале», принадлежавшей поэту, произошло странное и страшное событие. Собрались гости, Луиза Баккара, очередная любовница Д’Аннунцио, играла на рояле, а сам хозяин виллы наслаждался музыкой, стоя у распахнутого окна. Как он упал вниз? Габриеле получил тяжелую травму и пять дней пролежал в коме. Его выбросил в окно фашист Альдо Финци (удивительно — еврей), один из «ультра» группировки Роберто Фариначчи. Знал ли Муссолини о том, что готовится «акция» против Д’Аннунцио? Может, и знал. А вот что он знал точно: 15 августа Д’Аннунцио планировал встречу с премьером Нитти, и соединение усилий этих политиков могло перекрыть фашистам путь к власти.

А теперь неукротимый Габриеле Д’Аннунцио понял, что проиграл. В 1922 году власть в Италии захватили фашисты. Но Муссолини был очень умен. «Когда зуб портится, его покрывают золотом», — так говорил дуче. В феврале 1924 года Муссолини выпросил у короля Италии Виктора Эммануила III титул для Д’Аннунцио — так простой дворянин стал князем Монтеневозо (можно перевести «Снежногорский»), затем Д’Аннунцио сделают еще и президентом Академии Наук.
Очень скоро поэт понял, что ничего не значит. В 1922—1927 годах они с Муссолини обменивались письмами ежедневно (!) Потом — все реже. Пришлось смириться со «зловонием мирной жизни», которой он так боялся. Д’Аннунцио не знал отказа, если просил для кого-то из старых друзей орден, прибавку к пенсии, повышение в чине. Но и не больше.
Сначала Муссолини и Д’Аннунцио сближала антипатия к Гитлеру. Еще в 1934 году Муссолини говорил, что «германский национал-социализм — дикое варварство», а «европейская цивилизация будет разрушена если позволить этой стране убийц и педерастов (т.е. Германии) завладеть нашим континентом».
Д’Аннунцио тогда писал дуче: «Я знаю, что прозорливость помогла тебе отбросить сомнения и вытолкать взашей этого подлеца, Адольфа Гитлера … Это пачкун способен… измазать кровью все человеческое и божественное».
Однако уже через три года Рим прочно был пристегнут к триумфальной колеснице Берлина. 30 сентября 1937 года, превозмогая болезнь, Д’Аннунцио встречал на вокзале Муссолини, возвращавшегося от Гитлера. «Этот союз приведет Италию к краху», — сказал старый авантюрист, но его уже не слушали.
Габриеле Рапаньетта Д’Аннунцио умер (по официальной версии) от инсульта. В действительности же, сейчас в этом нет сомнений, Д’Аннунцио отравила его последняя любовница — медсестра Эми Хайфлер, агент немецкой разведки.
Любопытно вот что. Википедия сообщает, что поэт умер 1 марта, обстоятельная биохроника, Муссолини называет другую дату — 31 марта, а у Ильи Кормильцева находим вообще 19 сентября. С годом разночтений нет — 1938.

"Крымское время" №53 от 23 мая 2013


Комментариев нет:

Отправить комментарий