Елена РАСКИНА,
Москва,
специально для "КВ",
фото автора
«Марина – царица моя!»
Подмосковный городок Коломна,
расположенный в двух часах езды от Белокаменнной, тесно связан с историей одной
из самых авантюрных и таинственных женщин XVI столетия – польской шляхтянки Марины
Мнишек, ставшей русской царицей Марией Юрьевной. Всем, кто приезжает
осматривать старинный коломенский Кремль, показывают «Маринкину башню» - ту
самую, в которой провела последние недели и месяцы своей жизни гордая польская
красавица, лишенная трона, мужа, возлюбленного, отца, своего окружения, друзей
и войска, недавно потерявшая сына.
К тому времени, когда Марину
заточили в башню коломенского Кремля, она проиграла все битвы своей жизни, но
по-прежнему упрямо твердила, что является законной русской царицей Марией
Юрьевной. Царицей на Москве Марина была совсем недолго, неделю, вплоть до
гибели человека, который называл себя чудом спасенным сыном Ивана Грозного
Димитрием. Этот человек так и остался в истории России тайной (кто он был на
самом деле, Бог весть?). Так или иначе, но Марину, как и Димитрия, помазали на
царство, и она действительно была законной русской царицей. Коломенские
экскурсоводы охотно рассказывают о том, что Марину с почестями принимали в
городе задолго до ее заточения в башне.
Коломчане считали в те времена,
что царица Мария Юрьевна вправе отдать свою руку кому угодно – и все равно
останется венчанной государыней. Стало быть, после смерти первого своего мужа
она могла снова выйти замуж – и остаться царицей. У Марины было три спутника –
первый погиб от рук стрельцов и вошел в историю как Гришка Отрепьев, хотя
существует версия, что человек, выдававший себя за Димитрия-царевича, и беглый
монах Григорий Отрепьев – это две разных персоны, и Отрепьев сражался в войсках
Самозванца. Второй Лжедмитрий действительно был Самозванцем, а не чудом
спасшимся первым мужем Марины, а третий – донской атаман Заруцкий – оставался с
польской красавицей до последнего дня и отдал жизнь за нее и ее сына Ивана.
Тайны Маринкиной башни
У сына Марины, прозванного на
Москве «Воренком», была страшная судьба. Точнее, судьба его оборвалась так
внезапно и трагически, что потрясла друзей и разжалобила врагов. Четырехлетнего
мальчика повесили в Москве, у Серпуховских ворот, вырвав из рук матери,
отчаянно рыдавшей и осыпавшей своих мучителей проклятиями. По одной из версий,
Марина Мнишек умерла в башне Коломенского Кремля от тоски по сыну (или по
«выблядку» говорили ее враги). Согласно другой версии, Марину утопили в речке,
недалеко от Коломенского Кремля. А по третьей, самой оптимистичной, но в то же
время – сказочной, существовал некий молодой ратник, охранявший заточенную в
башне красавицу. И этот ратник якобы помог Марине бежать. А потом они жили
долго и, если не счастливо, то, по крайней мере, душа в душу. Так мне
рассказали в Коломне.
Есть, впрочем, еще одна версия
– фантастическая. Марина умела ворожить, обернулась вороной (или сорокой) и
вылетела из башни. Вот и кружит с тех пор, бесприютная, по свету. А башню в ее
честь назвали Маринкиной. Эта величественная башня до сих поражает воображение
гостей города. И, кто знает, быть может, неприкаянная душа Марины много веков
парит в небе над Коломной (или над Москвой?) и ждет, когда и о ней скажут
доброе слово?
Жизнь пастильная
Кроме Маринкиной башни, в
Коломне есть еще одна важная достопримечательность – пастила. И жизнь в городке
в 19 веке была «пастильная», то есть сладкая, сытная, спокойная. Жили здесь
богатые и зажиточные купцы, заводчики и мещане, сажали яблони, так что городок
гордился своими огромными яблоневыми садами. В самых крупных таких садах было
по сто деревьев.
Из яблок делали пастилу, которая по вкусу похожа на марципаны.
Продавали коломенскую пастилу по всей России, и даже матушка-государыня
Екатерина II
считала, что эта сладость не уступает а, порой, и превосходит прославленные
произведения французских кондитеров. В 19-м и начале ХХ века коломенская
пастила выпускалась в роскошных коробках, с виньетками и ленточками, а внутрь
даже вкладывали изящные любовные цидулки в крохотных конвертиках. Была и особая
пастила «Трезвость», которая, как уверяли местные жители, являлась превосходным
лекарством от пьянства.
Потом к власти пришли
большевики, невзлюбившие «пастильную» купеческую жизнь старой Коломны. Новые
властители ввели налог на яблони – и не просто на сад, а на каждое дерево.
Такой налог стал непосильным бременем для коломчан – ведь количество деревьев в
их садах было впечатляющим. Вот и пришлось местным жителям, обливаясь слезами,
вырубить свои роскошные яблоневые сады. Так и не стало в Коломне ни садов, ни
пастилы. Пришедший к власти после Октябрьской революции и Гражданской войны
режим терпеть не мог людей успешных, предприимчивых и самостоятельных, в
частности – коломенских купцов и заводчиков. Поэтому оригинальные рецепты
производства местной пастилы на долгое время были утрачены.
Какой вкус у истории?
В 2008 г. коломчане решили восстановить
утраченное «диво». В городе, на улице Посадской, возник Музей пастилы (его
полное название – Музей исчезнувшего вкуса). Располагается этот музей в
помещении старинной усадьбы купцов Сурановых. А еще есть небольшая Музейная
фабрика, на которой производят пастилу по рецептам и технологиям XIX века, а также охотно принимают туристов и
устраивают для них театрализованные экскурсии. Эта фабрика открылась в
Коломенском посаде в здании бывшего завода купца Петра Карповича Чуприкова.
На этой фабрике вас встретят ее
хозяева – Петр Карпович Чуприков и его супруга Любовь Егоровна, а также их
садовник Мелентий Кузьмич, кондитер Захар Евграфович и его помощник Ваня
(конечной, не собственными персонами, а в лице нынешних хозяев и сотрудников
производства-Музея). А дальше туристы смогут при желании принять участие в
местном пастильном производстве - мыть
яблоки в барабане Рейса, вынимать из них сердца при помощи сердцевынимателя,
протирать и уваривать пюре в котле Цемша, взбивать мутовкой пастильное тесто,
чтоб на пальце стояло, высушивать его на русской печке. Пока гости Музейной
фабрики занимаются всеми этими манипуляциями, хозяйка – Любовь Егоровна
Чуприкова – накрывает в малиновой гостиной стол на «модный» манир. Затем гостей
приглашают в гостиную – отведать пастилы, выпить чаю и послушать занятные
истории из жизни старой Коломны.
На
чаепитие с дегустацией приглашает и Музей пастилы, где милая
девушка-экскурсовод в платье XIX века сначала долго
и красочно рассказывает о технологиях домашнего и фабричного производства
пастилы, а затем накрывает на стол, зажигает свечи и зовет гостей прикоснуться
к уютной, сытной (словом, пастильной) жизни коломчан. В гостиной Музея все, как
в доме богатого купца второй половины XIX столетия:
расписные деревянные ширмы, изящные диванчики, круглый стол, накрытый ажурной
скатертью, старинный фамильный фарфор, массивные подсвечники, рояль, портреты и
фотографии в овальных рамках, канарейка в клетке и иконы в красном углу. Есть
здесь и кружевные зонтики, и веера, и флакончики от духов «Брокар», и заветный
«шкапчик», где купчихи прятали спиртное. Пить им не полагалось (считалось
зазорным, если какая-нибудь солидная и степенная Олимпиада Ниловна, супруга
Самсона Силыча, хлещет вино, как гусар). Вот и прятали купчихи винные бутылки в
особый «шкапчик». А потом приглашали подруг и тайно, одна за другой,
отправлялись к «шкапчику заветному» - попробовать сладкого винца, шустовского
коньячка или вишневой наливочки. Главное, чтобы грозный муж Самсон Силыч не
узнал! Мужья-то пили, как душа им велела, - стало быть, широко. А купчихам
полагалось лечить их от пьянства с помощью пастилы «Трезвость». А самим –
ни-ни!
В Музее
пастилы многие экспонаты можно не только трогать руками, но и примерять
(например, платки, шляпки и шали XIX столетия). А еще
можно испить чайку из старинной фарфоровой чашки, начертать что-нибудь пером в
изящной книжечке-блокноте, зажечь или погасить свечи и даже сыграть на
фортепьяно. Все это мы со студентами активно проделали. А потом набросились на
пастилу в музейном магазине. Здесь, как и в Музейной фабрике, можно купить
действительно редкие вещи – пастилу всех видов, а также конфекты, ландрины,
птифуры, фруктовый сироп, печенье. А еще при музее есть театр, где ставят пьесы Островского и Чехова. Это очень удобно
и естественно – среди сохранившихся предметов и декораций.
Словом,
в Коломне можно попробовать историю на вкус! И порой этот вкус, к счастью,
оказывается сладким…
Сокращенный вариант этой статьи опубликован в газете "Крымское время" №25(3240) за 7 марта 2013г
Комментариев нет:
Отправить комментарий