Игорь АЗАРОВ
«Ни один царский дом не начинался так необыкновенно, как начался дом Романовых. Его начало было уже подвиг любви. Последний и низший подданный в государстве принес и положил жизнь свою для того, чтобы дать нам царя, и сею чистою жертвою связал уже неразрывно государя с подданным».
Николай Васильевич Гоголь.
Итак, 21 февраля 1613 года
заседавший в Успенском соборе Кремля Земский собор — заочно — избрал царем
16-летнего юношу, Михаила Романова.
Его отец, патриарх Филарет (в
миру — Федор Никитич Романов) находился в польском плену. Еще в октябре 1612
года, оплакав раннюю кончину дочери, Татьяны Федоровны, инокиня Марфа (в миру —
Ксения Шестова) спешно вывезла Михаила в свое родовое имение, подальше от
бурлящей Москвы, — в Домнино, под Костромой.
Загадка Ивана Сусанина
У ряда историков (тот же Н.И.
Костомаров) еще до революции, не говоря уже о швондеровских «ученых»,
злодействовавших после 1917 года, было огромное искушение признать Ивана
Осиповича Сусанина целиком мифологическим персонажем, а его подвиг — выдумкой
лукавых монархистов, своеобразным «пиаровским ходом».
Сейчас нет никакого сомнения:
Иван Сусанин — личность вполне реальная. Вот только приходится согласиться с
тем, что уж очень мало знаем мы о трагедии, разыгравшейся в самом конце зимы
1613 года в лесах под Костромой.
Официальная версия такова. Пока
послы, утвержденные Земским собором, копошились и неспешно выдвигались на
Кострому, некий польско—литовский отряд совершает стремительный рейд к Домнино.
Цель — пленить (или убить?) новоизбранного царя, Мишу Романова, который,
кстати, даже еще не знает, что он — монарх.
Где-то почти рядом с Домнино
польско-литовские «террористы» встречаются с местным старостой, Иваном
Сусаниным. Тот, понимая, к чему дело идет, ведет отряд в противоположную от
искомого села сторону, к селу Исупово, через лес и болото. А в Домнино летит
стрелой зять Сусанина, Богдан Сабинин, с вестью: тревога!
Инокиня Марфа и Михаил Романов
находят укрытие за стенами костромского Ипатьевского монастыря, а разъяренные
«террористы» жестоко расправляются с Сусаниным, «изрубив его в куски» на
Исуповском болоте. Вопросов тьма! Что за отряд, кто им руководил, кто именно
послал, все ли погибли в лесах и болотах? Ответов не имеется. Тем ужаснее
предположение, — а основания для него есть, — что искали Михаила для расправы
не поляки да литовцы, а … свои, русские. Кто-то из тех, кто «пролетел» мимо
трона 21 февраля 1613 года. Ведь не случайно Марфа и Михаил не покинул Кострому
до тех пор, пока не получили убедительные заверения в лояльности от князя
Трубецкого и князя Пожарского.
Не исключено, что не было ни
лесов, ни болот. Убийцы вломились в дом к Сусанину, где как раз и скрывались
Михаил с матерью, Сусанин своих господ не выдал и погиб, возможно, даже у них
на глазах… Все кажется страшной сказкой но совершенно достоверен документ —
царская грамота от 30 ноября 1619 года (загадка: почему с таким опозданием?) —
царь Михаил Федорович пожаловал Богдану Сабинину полдеревни, освободил его от
всех податей и повинностей. Любопытно, по «протоколу» тех времен Сабинин
называется «Богдашка», тогда как его покойный тесть — с прямо-таки дворянским
уважением, не «Ивашка», а Иван Сусанин. На сами события последних дней февраля
1613 года грамота света не проливает, но четко указывает, что Ивана Сусанина «…
литовские люди изымали (т.е. схватили — Авт.), и его пытали великими немерными
муками». Но Сусанин будущего царя спас. Показательно — еще несколько раз Романовы
особой грамотой подтверждали свои милости потомкам Богдана Сабинина и Антониды
Ивановны Сусаниной — последний такой документ подписан уже в 1837 году Николаем
Первым!
Лишь вынужденная и мучительная
для пишущего эти строки сжатость повествования заставляет нас отвлечься от
Сусанина и двигаться дальше…
Посольство к новому царю
Когда в 14 году н.э. умер
престарелый император Август, и власть над Римом должен был принять его пасынок
Тиберий, на вопрос, как он оценивает свое новое положение, Тиберий ответил: «Держу
волка за уши». При этом стоит обратить внимание, что Тиберию уже перевалило за
пятьдесят, и он был опытным полководцем и администратором.
Став внезапно русским царем,
юный Михаил Федорович мог повторить формулу Тиберия с куда как большими
основаниями!
Грамоты об избрании Михаила
царем были разосланы лишь 25 февраля — писцы работали днем и ночью; послы к
новому государю выехали из Москвы 2 марта, возглавлял посольство архиепископ
рязанский Феодорит, но главная роль отводилась родственнику Романовых — боярину
Федору Ивановичу Шереметеву.
Лишь 14 марта у въезда в
Ипатьевский монастырь Михаил Романов с матерью встретились с владыкой
Феодоритом и Шереметевым. Узнав, с чем приехали столь высокие гости, 16-летний
мальчик разрыдался.
Инокиня Марфа, прекрасно
понимавшая, что ее сын может оказаться и невинной жертвой, и пешкой в чьей-то
хитрой игре, категорически отказалась благословить своего ребенка на царство.
Ответ Марфы послам примечателен, она сказала, что «у ее сына и в мыслях нет на
таких великих православных государствах быть государем, он не в совершенных
летах, а московского государства всяких чинов люди по грехам
измалодушествовались, дав свои души прежним государям, не прямо служили».
Иными словами, она прямо
указала на печальный опыт Федора II Годунова,
Василия IV
Шуйского
и обоих Лжедмитриев, которым присягали и которых свергли те же, кто клялся им в
вечной преданности. После бесконечных уговоров послы, видимо, потеряв терпение,
довольно резко высказали Михаилу, что «Бог взыщет на нем (т.е. строго накажет —
Авт.) за конечное разорение государства».
Тогда лишь, утирая слезы,
Михаил принял из рук архиепископа Феодорита посох и допустил членов посольства
к своей руке.
Впрочем, с отъездом из Костромы
Романовы не спешили — выехали 21 марта и в пути скорость не наращивали, в
Москву прибыли лишь 2 мая, а 11 июля 1613 года Михаил принял царский венец.
«Маринкино проклятие»
Считают, что Смутное время
началось убийством невинного ребенка, убийством же невинного ребенка и
завершилось. В Угличе 15 мая 1591 года был зарезан сын Ивана Грозного царевич
Дмитрий. В Москве, у Серпуховских ворот, 16 июля 1614 года был удавлен. Иван
«Воренок»… Смута завершилась. Но дорогой ценой!
Иван Дмитриевич, он же Ивашка,
он же «Воренок» — это сын Марины Мнишек и Лжедмитрия II. Родился мальчик или в декабре 1610, или в
январе 1611 года. Впрочем, возможно, отцом его был не Лжедмитрий II, а лихой казак, атаман Иван Заруцкий —
последняя и роковая любовь Марины Мнишек. «Воренок» многими воспринимался как
русский царевич, Рюрикович, внук Ивана Грозного; мало того, не получив
своевременно грамот об избрании царем Михаила Романова, именно «Воренку»
принесли присягу жители Казани, Вятки и ряда иных городов.
…Когда Заруцкий, Марина и Иван
«Воренок» были — после долгих приключений — пленены царскими войсками, мать
разлучили с сыном, пообещав, что царь ребенку мстить не будет. Сомнительно, что
юный царь Михаил решал судьбы этих пленников. Всем тогда заправлял Ф.И.
Шереметев. Мы ничего не знаем ни о следствии, ни о суде.
Ивана Заруцкого посадили на
кол. А Иван «Воренок» был повешен в Москве — ему было около трех лет.
Современники свидетельствуют, что легкое тело малыша не смогло затянуть петлю,
и ребенок оставался живым еще несколько часов (!)
Полякам, интересовавшимся
судьбой Марины, 24 декабря 1614 года было официально заявлено: «Ивашка (речь о
Заруцком — Авт.) за свои злые дела и Маринкин сын казнены, а Маринка на Москве
от болезни и с тоски по своей воле умерла».
Нам польскую авантюристку жалеть
не приходится, но ее конец, видимо, был ужасен. Обратим внимание на слова: «по
своей воле умерла» — т.е. умертвила себя. Говорят, что она в тюрьме заморила
себя голодом, по другой версии — разбила голову о железную решетку…
Умирая, Марина Мнишек прокляла
род Романовых — «никто в роду не умрет своей смертью, и будут убийства, пока
весь их род не вымрет»…
"Крымское время" №69 от 4 июля 2013
Окончание следует.
Комментариев нет:
Отправить комментарий